справа — как раз с той стороны, куда вела изгибающаяся тропинка.
Я пошёл на шум, хотя и знал, что, чтобы попасть на шахты, нужно взять левее.
Шум нарастал, становился всё более отчётливым. Я уже мог разобрать весёлые людские голоса и звуки музыки. Кто-то пьяными пальцами бил по струнам банджо, а другие весело горланили что-то про…
Пухлые губки дель Ромберг⁈
Едрить их в дышло, та старая песенка, написанная одним из неудачливых ухажёров нынешней губернаторши острова Бун до сих пор жива! Вот это да… и…
Хм, текст поменяли немного… Надеюсь, Марси никогда не услышит этот шедевр.
Впереди кто-то закряхтел, и я тут же прыгнул с тропы в джунгли. Затаился, наблюдая за тем, как два пьяных мужика прошли мимо.
— Я те говорю! — втирал один другому. — Мой старый капитан эту дрель в Ромберг любил как портовую кошку!
— Да ты затирай больше, ну! Только лучшие капитаны были с ней! А твой старый сдох, значит не лучший!
— Так там многие померли! Да даже капитан Джонсон! Скажешь, он тоже фуфел сухопутный?
— Не… ну если ты так ставишь вопрос…
— Тебе может по морде дать за Джонсона?
— Да ладно ты не заводись! К чёрту эту старую дель Ромберг! Я вот пару месяцев назад в порту с Оливией Морган столкнулся, вот та да… Штучка!
— Лучше уж дель Ромберг! А то эта штучка тебе штучку отрубит, ты и не заметишь!
Мужики успели сходить по делам и вернуться в лагерь, пока обсуждали эту столь важную тему. Я же, убедившись, что на тропе больше никого нет, вновь вышел на неё и направился следом за ними.
Вскоре я смог разглядеть лагерь. С трудом сдержался, чтобы не выдать какой-нибудь четырёхэтажный мат.
Алти с острова Нассийя говорили, что пиратов на острове Невезения много. Что как минимум одна команда постоянно охраняет шахту.
Так вот алти ошиблись.
Пиратов было слишком много. Палатки и костры заняли огромную поляну: отовсюду слышались крики и смех. Причём не только мужчины собрались тут — были и женщины, пиратки да «лагерные маркитантки» — страшные и дешёвые шлюхи, готовые отправляться в командировку на заработки на такие вот дикие острова.
Дерьмо медузы, если это— — команда одного корабля, то там стопушечник не уступающий размером «Бессменной Виктории».
Что, конечно же, бред.
Стало быть, кораблей несколько.
Глава 6
Я тихо убрался подальше от лагеря — очередная группа пьяных моряков собиралась сходить до ветру, и ждать этого момента я был не намерен.
— Проклятье, — пробурчал я себе под нос, направляясь в сторону штолен.
Разумеется, ночью там никто не работает — хотел бы я так думать, но нет. Чем ближе я подходил, тем отчётливее слышал разнообразную какофонию звуков. Очевидно, каменные глыбы здесь долбят круглосуточно, добывая из них голубоватый сверкающий порошок.
Плато у подножия рудника было покрыто хибарами, в которых сейчас спали невольники, отработавшие дневную смену. Вокруг хибар и у входа в штольни нёс вахту вооружённый караул.
Выглядели караульные, как и отдыхающее в лагере пираты, — были обряжены в штаны разнообразного кроя, рубахи разного фасона или жилеты на голое тело — даже отдалённо единой формы одежды здесь найти было невозможно.
Но! Караульные пираты, в отличие от лагерных, были явно трезвы как стёклышко.
— Вон оно что… — прошептал я, не сводя глаз с ближайшей пары караульных.
Один стоял расслабленно и почёсывал брюхо. Второй же выглядел куда более собранным. Он переступил с ноги на ногу, на миг замерев, как истукан.
Эх, я уйду в бессрочный отпуск в тот миг, когда перестану отличать флотского матроса от матроса свободного капитана и уж тем паче от матроса из пиратской команды.
Я внимательно осмотрел других караульных, припомнил людей, увиденных в лагере.
Всё сходится.
Тихо развернувшись, я по джунглям обошёл вокруг шахты, стараясь запомнить как можно больше деталей, а затем двинулся в сторону бухты.
Пираты… Команд, которые занимаются одним лишь пиратством, то есть только противозаконными деяниями, раньше не существовало. Некоторые из свободных капитанов или флотских часто обстряпывают грязные делишки. По сути, они и есть пираты. Если ты можешь доказать, что перед тобой корабль, замешанный в пиратстве, ты можешь топить его или абордировать и быть уверенным, что закон на твоей стороне.
Тех, кто привык пиратствовать, часто выдаёт поведение. Честные моряки ведут себя гораздо приличнее, чем этот бесстрашный наглый сброд.
Я отклонился от курса, взяв левее бухты. Прихлопнул огромного комара и вернулся к своим размышлениям.
Сейчас на острове много «профессиональных» пиратов. Скорее всего, их капитаны носят погоны свободных капитанов, но могут быть и флотскими и во время «официальных» заданий вся команда надевает форму. Но для них всё же пиратство занимает в жизни большее место, нежели служба.
Однако на этом острове достаточно и переодетых служивых матросов. То есть тех, для кого пиратствовать не привычно. Таких людей выдаёт внешняя строгость, сколько ты ни обряжай их в растянутые рубахи и широкие штаны.
А что это значит?
Да ничего хорошего это не значит.
На этой оптимистичной ноте я, продираясь сквозь густые заросли, подошёл к обрыву. Остановился на самом краю и напряжённо уставился вниз. Метров двадцать лететь. Раньше я тут прыгал в воду, и всё было нормально. Но когда-то случилось землетрясение…
Слева раздался хлопок. За ним ещё один и ещё — огромные крылья бились об воздух.
Я швырнул булыжник в воду.
— Бульк! — донеслось снизу.
— Дурак-дурак! — прокричал громадный попугай, пролетая надо мной. Как я и ожидал, эта тварь среагировала на шум. Они всегда так делают. Чуть что — кричат, заглушая округу.
Убедившись, что внизу довольно глубоко я натянул воздушный пузырь и сиганул с обрыва.
Насладившись мгновеньями полёта, я без брызг вошёл в воду и поплыл в сторону бухты.
Все мои усилия были вознаграждены — я смог доплыть до пришвартованного в бухте корвета ещё до того, как начало светать.
Достав из сумки самодельные «перчатки-когти», я надел их и начал медленно подниматься. Артефактные когти вонзались в укреплённую древесину. Иногда они хотели соскользнуть, требовалось напитывать контр…
Хорошо, что лезть высоко мне не требуется.
Вонзив левые когти в борт, я вцепился зубами в правую перчатку и с трудом снял её. Держа в зубах, раскрыл сумку, сунул туда перчатку…
Стало попроще.
Одной рукой достал из сумки заранее приготовленные смеси и начал наносить на борт корабля дополнительный слой, запитывая его собственным контуром.
Грубо говоря, в определённом месте я слепил тонкую, почти не видимую пластину-артефакт.
Закончив работу, выдернул левые когти и прыгнул в воду.
Я был прав, на рейде в бухте стоял не один корабль. Помимо корвета, тут был ещё и лёгкий фрегат. Явно модернизированный — слишком уж большие пушки для такого судна и гофра надува шире нормы. А значит, несмотря на утяжеление, кораблик может развить хорошую скорость.
Что ж, почёт и уважению плотникам-артефакторам, работавшим над этим судном.
Начало светать.
Я провёл те же махинации с лёгким фрегатом, что и с корветом.
Совсем рассвело.
И я смог разглядеть ещё два корабля.
Они располагались в узкой глотке залива так, что из-за скалистых берегов эти корабли невозможно было увидеть с моря.
Один корабль раньше, вероятно, был галеоном. Сейчас же представлял собой лишь остов. Да, его и кораблём-то уже не назвать.
А вот второй, фрегат, ещё вполне был узнаваем. В отличие от галеона, мерзкие пираты ещё не начали его разбирать на составляющие. Если поднапрячься, на нём даже можно выйти в море. Правда, скорость не развить — паруса дырявые, часть такелажа снесено, и в корпусе есть пробоины, хоть и гораздо выше ватерлинии.
Но привлекла моё внимание носовая фигура фрегата. Её совсем не повредили. Хотя такое убожество не грех было бы снести ко всем чертям. Что за кривая и курносая баба⁈
Хах… Хорошо, что её не снесли.
* * *
Я вернулся на свой корабль, когда уже совсем рассвело. Но правильный выбор места рейда позволил нам остаться незамеченными. И так же незаметно отплыть к острову Нассийя.
На остров мы пришли к полудню. Пришвартовались близко к поселению алти. Нассийцы видели нас и вышли встречать.
Задерживаться у меня не было желания, так что я решил всё обсудить с вождём прямо на пляже.
— Я хочу оставить Шона и в помощь ему пятерых матросов, — твёрдо произнёс
